jenya444

Даю ссылку на интересную заметку Виктора Вахштайна, российского социолога, уехавшего в Израиль ещё в сентябре, иностранного агента с апреля. Он обсуждает уехавших и оставшихся, разницу между личной беседой и постами в соцсетях и т.д. Цитировать можно всё, вот скажем, о его израильском знакомом:

" ... 50 процентов времени его бодрствования посвящено преодолению эмигрантских трудностей, еще 20 процентов – эмоциональным рассказам о них. В оставшиеся 30 процентов он пишет и комментирует посты. Однако никто из его многочисленных подписчиков никогда не узнает о проблемах с бюрократами, риэлторами, стоматологами, таксистами и доставщиками. Все его посты – о ходе военных действий, о недостойных высказываниях бывших коллег, о подлинных виновниках трагедии. А еще – о презрении к тем, кто спрятался в скорлупу повседневности, нормализовал происходящее, предав свои убеждения. ... "

Дополню этот взгляд издалека сильным стихотворением Георгия Иванова 1955-1957 годов. Из комментариев к книжке Иванова видно, что в конце 40х парижские эмигранты посмотрели какой-то советский фильм с кинохроникой купающихся отдыхающих в Крыму. Это произвело на всех большое впечатление: они уехали, Крым узнаваем, море то же, но живут там уже совсем другие люди. Голубые комсомолочки.

Свободен путь под Фермопилами
На все четыре стороны.
И Греция цветет могилами,
Как будто не было войны.

А мы – Леонтьева и Тютчева
Сумбурные ученики –
Мы никогда не знали лучшего,
Чем праздной жизни пустяки.

Мы тешимся самообманами,
И нам потворствует весна,
Пройдя меж трезвыми и пьяными,
Она садится у окна.

«Дыша духами и туманами,
Она садится у окна».
Ей за морями-океанами
Видна блаженная страна:

Стоят рождественские елочки,
Скрывая снежную тюрьму.
И голубые комсомолочки,
Визжа, купаются в Крыму.

Они ныряют над могилами,
С одной – стихи, с другой – жених...
...И Леонид под Фермопилами,
Конечно, умер и за них.

Великая Греция уже быльём поросла, путь под Фермопилами никому не нужен, и подвиг Леонида это некое давнее историческое событие. А в самой Греции (России) уже перемешались победители с побеждёнными. И дело не в том режиме (снежная тюрьма), с ним-то всё ясно. Дело в новых людях. Арьев, комментируя, видит в последних строках иронию. А Иванов как раз говорит на полном серьёзе, это разве что горькая ирония, так оно и есть на самом деле, вот так получилось.