![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Взгляд издалека
Даю ссылку на интересную заметку Виктора Вахштайна, российского социолога, уехавшего в Израиль ещё в сентябре, иностранного агента с апреля. Он обсуждает уехавших и оставшихся, разницу между личной беседой и постами в соцсетях и т.д. Цитировать можно всё, вот скажем, о его израильском знакомом:
" ... 50 процентов времени его бодрствования посвящено преодолению эмигрантских трудностей, еще 20 процентов – эмоциональным рассказам о них. В оставшиеся 30 процентов он пишет и комментирует посты. Однако никто из его многочисленных подписчиков никогда не узнает о проблемах с бюрократами, риэлторами, стоматологами, таксистами и доставщиками. Все его посты – о ходе военных действий, о недостойных высказываниях бывших коллег, о подлинных виновниках трагедии. А еще – о презрении к тем, кто спрятался в скорлупу повседневности, нормализовал происходящее, предав свои убеждения. ... "
Дополню этот взгляд издалека сильным стихотворением Георгия Иванова 1955-1957 годов. Из комментариев к книжке Иванова видно, что в конце 40х парижские эмигранты посмотрели какой-то советский фильм с кинохроникой купающихся отдыхающих в Крыму. Это произвело на всех большое впечатление: они уехали, Крым узнаваем, море то же, но живут там уже совсем другие люди. Голубые комсомолочки.
Свободен путь под Фермопилами
На все четыре стороны.
И Греция цветет могилами,
Как будто не было войны.
А мы – Леонтьева и Тютчева
Сумбурные ученики –
Мы никогда не знали лучшего,
Чем праздной жизни пустяки.
Мы тешимся самообманами,
И нам потворствует весна,
Пройдя меж трезвыми и пьяными,
Она садится у окна.
«Дыша духами и туманами,
Она садится у окна».
Ей за морями-океанами
Видна блаженная страна:
Стоят рождественские елочки,
Скрывая снежную тюрьму.
И голубые комсомолочки,
Визжа, купаются в Крыму.
Они ныряют над могилами,
С одной – стихи, с другой – жених...
...И Леонид под Фермопилами,
Конечно, умер и за них.
Великая Греция уже быльём поросла, путь под Фермопилами никому не нужен, и подвиг Леонида это некое давнее историческое событие. А в самой Греции (России) уже перемешались победители с побеждёнными. И дело не в том режиме (снежная тюрьма), с ним-то всё ясно. Дело в новых людях. Арьев, комментируя, видит в последних строках иронию. А Иванов как раз говорит на полном серьёзе, это разве что горькая ирония, так оно и есть на самом деле, вот так получилось.
" ... 50 процентов времени его бодрствования посвящено преодолению эмигрантских трудностей, еще 20 процентов – эмоциональным рассказам о них. В оставшиеся 30 процентов он пишет и комментирует посты. Однако никто из его многочисленных подписчиков никогда не узнает о проблемах с бюрократами, риэлторами, стоматологами, таксистами и доставщиками. Все его посты – о ходе военных действий, о недостойных высказываниях бывших коллег, о подлинных виновниках трагедии. А еще – о презрении к тем, кто спрятался в скорлупу повседневности, нормализовал происходящее, предав свои убеждения. ... "
Дополню этот взгляд издалека сильным стихотворением Георгия Иванова 1955-1957 годов. Из комментариев к книжке Иванова видно, что в конце 40х парижские эмигранты посмотрели какой-то советский фильм с кинохроникой купающихся отдыхающих в Крыму. Это произвело на всех большое впечатление: они уехали, Крым узнаваем, море то же, но живут там уже совсем другие люди. Голубые комсомолочки.
Свободен путь под Фермопилами
На все четыре стороны.
И Греция цветет могилами,
Как будто не было войны.
А мы – Леонтьева и Тютчева
Сумбурные ученики –
Мы никогда не знали лучшего,
Чем праздной жизни пустяки.
Мы тешимся самообманами,
И нам потворствует весна,
Пройдя меж трезвыми и пьяными,
Она садится у окна.
«Дыша духами и туманами,
Она садится у окна».
Ей за морями-океанами
Видна блаженная страна:
Стоят рождественские елочки,
Скрывая снежную тюрьму.
И голубые комсомолочки,
Визжа, купаются в Крыму.
Они ныряют над могилами,
С одной – стихи, с другой – жених...
...И Леонид под Фермопилами,
Конечно, умер и за них.
Великая Греция уже быльём поросла, путь под Фермопилами никому не нужен, и подвиг Леонида это некое давнее историческое событие. А в самой Греции (России) уже перемешались победители с побеждёнными. И дело не в том режиме (снежная тюрьма), с ним-то всё ясно. Дело в новых людях. Арьев, комментируя, видит в последних строках иронию. А Иванов как раз говорит на полном серьёзе, это разве что горькая ирония, так оно и есть на самом деле, вот так получилось.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Как человека, которого волнуют судьбы Израиля, меня сильно не восторгает нездоровое количество таких людей в Израиле. И в Прибалтике, и в Грузии. (подумав) И вообще на планете.
no subject
no subject
Их друзья и соседи этого их мнения не разделяли, никто примеру не последовал.
Год спустя Сохнут послал в Сухуми эвакуционный самолет. На нем прилетело человек 200, вот буквально в чем были. Те самые, которые с дядей моим ехать не хотели, и которым не в лом было пережить еще сколько надо зим без газа и света.
И уже на следующий день эти люди выступали на радио Река и рассказывали, что они голые-босые беженцы, им должны дать то и это, им по-честному положено.
И вроде и сочувствуешь, а с другой стороны — почему моему дяде ничего не положено, а им вдруг да?
no subject
" ... Жалеть женщин и детей, плачущих от голода, – это нетрудно, это всякий умеет. А вот сумеете вы пожалеть здоровенного сытого мужика с таким вот, – Изя показал, – половым органом? Изнывающего от скуки мужика? Денни Ли, по-видимому, умел, а вы сумеете? ..."
А что там в Сухуми было в 92м, что спец. самолёт послали? Совсем тяжко?
no subject
В Приднестровье, кстати, примерно тогда же творилось примерно то же самое. Задолго до Путина.
no subject
no subject
no subject
Что занимало целый день
его тоскующую лень...
no subject
Как вы съездили?
no subject
Мартышка вздумала трудиться:
Нашла чурбан, и ну над ним возиться...
Съездили хорошо, спасибо! Чому ми не чехи? :-)
no subject